Говоря о блэк-метал, нельзя обойти стороной тему христианства, а
точнее, антихристианства. Глубоко убежден, что хэви метал вообще, а не
только лишь блэк, есть музыка категорически антихристианская. Война с
христианством началась в нем задолго до шестого июня 1992 года, когда Варг
Викернес поджёг первую церковь - она началась ещё с первых аккордов Black
Sabbath, под шум дождя и колокольный звон. Это война не с деревянными
церквями - в таком случае она была бы битвой с ветряными мельницами - поле
сражения лежит в умах металлистов, на котором учение древнего иудея терпит
сокрушительное поражение. Далеко не все металлисты считают себя
антихристианами, многие носят кресты и верят в бога, но все они никогда не
станут той божьей паствой, что привыкли видеть поводыри человеческого
невежества и серости - во всех живёт здоровый, неукрощённый дух,
пробужденный богохульными риффами электрогитар. Музыка всех металлических
команд, даже не поющих о Сатане или валькириях, несет на себе печать
свободолюбия и необузданной природной страсти, которой вольно иль невольно
проникаются слушатели.
Блэк-метал объявил христианству "войну" под хоругвями Сатанизма.
Давайте же попытаемся определиться с тем, что такое Сатанизм,
христианство, нужно ли, и если нужно, то как, бороться с последним. Как
верно подметил Эрик Ланцелот из Ulver, "христианство есть ни что иное, как
проявление стадного инстинкта". Христианство, как и любая устоявшаяся
религия, есть одна из форм проявления догмы, то есть остановившегося в
своем развитии, подверженного стагнации учения, единственным
предназначением которого является поддержание общества в уравновешенном
состоянии покорности. В обмен на свободу совести и мысли религия
предлагает среднестатистическому "колбасному любителю" ощущение
умственного комфорта и спокойствия, обещание райских кущ в абстрактном
царствии небесном, аусвайсом в которое будет расписка в отречении от любви
к себе и окружающим в пользу идеального бога, а индульгенцией -
принесённая в жертву химере земная жизнь. Всё прочее - разговоры о так
называемой христианской морали, нагорных проповедях и заповедях в камне,
каждодневно нарушаемых православными и свидетелями по делу Иеговы, не
более, чем ложь я лицемерие. А лицемерие, замешанное на крови - это уже
религия. Внешняя же оболочка этого лицемерия, обрядовая и "историческая"
его надстройка, ширма в театре кукол, и вовсе недостойна критического
анализа - проделав оный, вы лишь пожалеете о потерянном времени.
Противоречащие друг другу жизнеописания "снятых" и апостолов, бессовестный
плагиат из мифологий других народов, при том оскорбительно называемых "во
языцех", сомнительного толка чудеса и порождённые больным воображением
"откровения", исполненная садистскими и извращенческими подробностями
история "богоизбранного" народа, почему-то преподносимая как история всего
человечества - вот и все "благие вести", принесённые христианством в мир.
Но в отличие от догмы, которая действительно вечна, так как формирует
закон совместного проживания общественного большинства, христианство, одно
из ее воплощений, похоже, доживает свое. Два первоисточника любой религии
- любовь и вера, в христианстве давно иссякли. То, что происходит в
христианском обществе в течение нескольких последних веков, есть не что
иное, как инерция, удовлетворяющая интересам, прежде всего, "сильных мира
сего". Христианство в скором времени неизбежно уступит место другому
учению, которое qlnfer раскрыть перед новообращенными новые горизонты
сознания. Будем надеяться, что это "новое" будет более гуманным и
естественным, чем отмирающее сейчас старое. Когда это произойдет никому не
ведомо, но! Каждый желающий может увидеть смерть христианства своими
глазами - когда убьёт его в себе самом или, пользуясь отточенной
терминологией Авдеева, "преодолеет" его.
Борьбу с христианством, как с опухолью мозга, нужно начинать вести в
своей голове. Переборовший христианские предрассудки и страхи, избавится
от тяжких вериг в своём сознании, доселе неизвестный язык природы станет
постепенно становиться родным, с каждым вздохом человека в лёгкие будет
проникать новая порция жизни, а не доза ядовитого страха перед неумолимо
приближающейся с каждой секундой смерти и последующей расплатой за грехи.
Жизнь - это сегодняшний день, а не "светлое завтра" для праведников, день
этот надо проживать так, чтобы после не в чем было "раскаиваться".